Как написать заявление начальнику тюрьмы почему посадили в карцер

Регистрация брака с осужденным в 2020 году

Из этой статьи вы узнаете какие трудности ждут вас при регистрации брака с осужденным или находящимся под следствием человеком. Также вы узнаете сколько денег вам придется заплатить, суммы будут гораздо выше.

Порядок регистрации

Если заключенный или осужденный хочет заключить брак, ему придется соблюдать правила:

1. Заполнить часть заявления он должен в присутствии нотариуса. Чтобы пригласить его в колонию или СИЗО, получите разрешение от начальника этого учреждения. После того как нотариус заверит документы, заявление передается второму супругу.

   Услуги нотариуса и госпошлину молодожены оплачивают самостоятельно, общая сумма составляет 3000-5000 рублей.

2. Только после этого невеста обращается в загс для получения бланка на своё имя. Это правило установлено в Приказе Минюста РФ № 189. Также бланк можно получить у начальника колонии, если желание вступить в брак поступило от заключенного.
3. Сама процедура бракосочетания будет проходить в отдельной комнате на территории тюрьмы или СИЗО. Второму супругу и нотариусу нужно получить пропуск, иначе их не пропустит охрана.
4. Помните, что не получится пригласить гостей, так как это заведение закрытого типа со строгим контролем и пропускным режимом. В исключительных случаях разрешают пригласить двух гостей. Сама процедура длится 15-30 минут. Помните, что кольца и другие металлические предметы запрещено носить в местах лишения свободы.
5. Если жених или невеста отбывает наказание в карцере, тогда придется переносить дату свадьбы. После регистрации брака, руководство колонии или сизо дает свидание заключенному на одни сутки.

Какие нужны документы

Не забывайте взять с собой документы, желательно еще иметь их копии:

1. Самое главное, конечно взять паспорта жениха и невесты.
2. Свидетельство о расторжении брака тоже можно взять, если раньше кто-то из молодоженов состоял в официальных отношениях.
3. Если вы приехали из другого города больше чем на 3 дня, тогда вам может понадобиться временная регистрация. Также подойдут и другие подобные документы, например чеки об оплате гостиницы.
4. Если жених или невеста моложе 18 лет, тогда нужно взять с собой разрешение на вступление в брак. Обычно его выдает администрация города.
5. Часто в тюрьмах регистрируются браки между гражданами разных стран. В этом случае нужно взять документы с нотариальным переводом.
6. Кроме того, придется оплатить госпошлину в размере 350 рублей, причем сделать это нужно будет через обычный банк. С бланком, который выдаст кассир нужно приехать к колонии или сизо и показать документы начальнику. Иначе вообще ничего не получится и придется возвращаться обратно. Повезет, если рядом будет какое-нибудь отделение, но чаще всего колонии находятся далеко от города.

Вообще будьте готовы к усиленной проверке и контролю на всех этапах. Нотариуса можете встретить заранее и приехать вместе с ним на одной машине. Так будет удобнее, чтобы не тратить лишнее время.

Увольнение после брака с осужденным

Нередко бывают случаи, когда сотрудницы, которые работают в колонии влюбляются в заключенных и хотят создать с ними семью. Это допускается, но также придется получить разрешение у администрации и начальника исправительного учреждения.

На днях сотрудница, которая работает помощником у губернатора, рассказала, что хочет поехать в тюрьму к мужчине, с которым она переписывается уже 2 года.

Интересовалась, можно ли ей будет зарегистрировать отношения. Также её очень волновало, могут ли ей на работе запретить или уволить после свадьбы.

Мы объяснили, что в законе нет никаких ограничений на замужество с заключенными. Работодатель тоже не имеет право увольнять.

Недавно задали вопрос, можно ли скрыть от работодателя тот факт, что была свадьба с заключенным. Если вы не брали его фамилию и не меняли паспорт, тогда нет необходимости всем рассказывать об этом. Конечно, если руководство сделает соответствующие запросы, тогда всё раскроется. Попросите отпуск за свой счет или выходные, достаточно будет одной недели.

Будьте аккуратны: компании сейчас проверяют всех родственников на судимость.

Конечно, по этой причине вам директор не откажет в устройстве, а скажут, что у вас недостаточно навыков и опыта. Как бы грустно это не было, но никто не разбирается за что именно сидит ваш супруг, правильно ли проходило следствие и так далее. Кандидатов на любую работу очень много, особенно в кризис, вам всегда найдут замену.

Была недавно история с женщиной из Краснодарского края, она работала в пенсионном фонде. Тоже решила выйти замуж за мужчину, который отбывал наказание в колонии недалеко от города. До пенсии ей оставалось всего 6 месяцев. В итоге сразу после свадьбы, руководство узнало и уволило её. Сейчас пенсия в 3 раза меньше чем должна была быть. Заранее подумайте, готовы ли вы идти на такие риски.

Рекомендации

Возьмите с собой на всякий случай дополнительные деньги, если потребуется заверить еще какие-либо документы.

Ну и конечно помните, что вам не доступны средства интернета и сайта госуслуг. Кроме того, не получится провести и ускоренную процедуру без предварительного согласования с руководством колонии.

Помните важный момент, если вы зарегистрируете отношения с осужденным, это может повлечь проблемы в дальнейшем для вас и ваших детей. Скорее всего не получится устроиться на государственную службу, в банки и другие крупные компании.

Чаще всего идут на такой союз для того, чтобы было проще получать свидания. К тому же такой брак даст право второму супругу не давать показания на осужденного, так как они будут состоять в родственных отношениях. А по закону вы имеете право не свидетельствовать против близких родственников.

Некоторые волнуются — можно ли оформить отношения не по месту регистрации. Можно, никаких запретов на этот счет нету. К тому же колонии располагаются по всей стране и вероятность того, что ваш избранник будет отбывать наказание рядом с вашим домом, минимальна.

Бывают истории, когда в России отбывают наказание граждане из других стран, например из Украины или Белоруссии.

В таком случае зарегистрировать брак с осужденным будет еще сложнее, так как здесь фактически будет брак с иностранцем. Кроме заверения документов у нотариуса придется обратиться в консульство и заверить справки у них.

Еще нужно получить документ, который гарантирует, что ваш избранник не состоял раньше в отношениях с другой женщиной.

Если всё же получится договориться о длительном свидании после свадьбы, тогда вам могут выделить 1 или 3 дня в отдельной комнате. Не забудьте взять с собой вещи, постельные принадлежности, средства гигиены.

Одна девушка спросила, что будет если выйти замуж за осужденного, которому сидеть еще 5 лет. При этом она хочет купить квартиру и машину в это время, так как у неё хорошая работа.

Особенно если заключенный будет переводить её свою зарплату, и всё это будет документально подтверждено.

Еще одной трудностью на пути к браку может стать старый, испорченный или потерянный паспорт. А такое происходит очень часто. Придется как-то восстанавливать документы, писать запросу руководству колонии или СИЗО.

В практике были случаи, когда мужчина хотел пожениться сразу на двух девушках одновременно. Они приезжали к нему по очереди, присылали передачи, писали письма. С одной из них он сумел зарегистрировать брак, а вот с другой не получилось. От него требовали свидетельство о расторжении предыдущего брака, а его конечно же не было.

Если имущество, например квартира или машина были куплены до брака, тогда ваш супруг не имеет на них никаких прав. В случае развода или после выхода из колонии он не сможет их продать.

Обязательно скачайте:

Образец заявления на регистрацию бракаОбразец квитанции на оплату госпошлины

Источник: https://zakonznaem.ru/semeinoe/brak/registraciya-osuzhdenniy.html

Как написать заявление начальнику тюрьмы почему посадили в карцер

Для наблюдения за арестантом на двери устанавливается решетка или специальный глазок.

Пол в помещении зачастую бывает бетонным или деревянным. В стене предусмотрено окошко размером 50×50 см, закрытое крепким щитом и металлической решеткой.

Прикрепленная к стене металлическая койка при необходимости поднимается и опускается. Табурет и стол прикручены к полу. Стол может фиксироваться также к стене. Наличие санитарного узла обязательно.

Изолированная камера должна освещаться электрической лампочкой маленькой мощности, установленной обычно на потолке или над дверью в специальной нише.

Сама лампочка должна быть защищена металлической сеткой, чтобы осужденный не мог ее разбить и покалечить себя.

В карцере заключенные содержатся в еще более строгом режиме, чем который к ним применялся в обычной камере.

Законодательство разграничивает многие вышеназванные причины для помещения в карцер на происшествия, требующие дисциплинарного возмездия и уголовного преследования. Например, если подсудимый нападет на судью во время процесса, он неминуемо схлопочет дополнительный состав преступления к уже имеющемуся.

Но когда, к примеру, сиделец посылает надзирателя матом, а оскорбленный не пишет на зека жалобу, произошедшее преступлением не считается – обидчик может рассчитывать только на водворение в карцер. По закону в карцер помещают только того, кто может там находиться по состоянию здоровья.

Если наказанный заболел во время одиночной отсидки, то продолжать держать его в карцере администрация тюрьмы не вправе.

Металлическая койка с деревянным лежаком в карцере после подъема крепится к стене – днем не полежишь.

Стол и стул привинчены к полу.

За любые другие нарушения, не вошедшие в список, начальство тюрьмы сможет лишь устно пожурить преступника или объявить ему выговор.

Мнение эксперта Комментирует заместитель председателя ОНК по Москве Ева Меркачева:

«Сейчас при переводе человека в карцер существует «защита от дураков»

— этот вопрос должен решаться комиссионно.

Но в состав комиссии входят сотрудники того же исправительного учреждения.

Посадить могут на пять суток, на 15 – как захотят.

Это может быть как мат в присутствии сотрудника колонии, так и мелочи.

Например, во время обеда арестант не ел, а лежал.

Или у него плохо заправлена рубашка, или он не по уставу поздоровался. Еще распространенная формулировка из таких решений: «хранение запрещенных предметов».

Как написать заявление начальнику тюрьмы почему посадили в карцере

Жалоба при нахождении в СИЗО и в местах лишения свободы возможна. Есть такая пословица: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся» — значение которой, касаемо тюрьмы, заключается в том, что никто не застрахован от таких мест. Однако не все, кто попадают в следственные изоляторы, а затем в исправительные учреждения, являются преступниками.

Иногда в места не столь отдаленные попадают из-за ошибки следственных органов, из-за отсутствия алиби, из-за того, что человек оказался не в то время, не в том месте, в связи с чем стал подозреваемым в совершении преступления.

Но даже, если лицо совершило преступление, попав в СИЗО или в колонию из привычной среды, обычный человек ужаснется условиям содержания и отношениям сотрудников учреждений к лицам, находящимся под стражей или в местах лишения свободы.

Если кого-то не устраивают условия содержания и др.

Нарушение прав и свобод человека является международным преступлением.

Считаю, что подобные действия со стороны представителей правоохранительных органов, одной из функций которых является защита прав и свобод человека, а не их нарушение, совершенно недопустимы, и лица, их совершившие, должны быть привлечены к ответственности.

Более того, заболевания С.М. являются крайне серьезными, и неоказание медицинской помощи может привести к тяжким последствиям, вплоть до смерти моего подзащитного.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., ст.

Даже если куда то пожалуетесь.

11. Сын отбывает наказание

Посадить арестанта в карцер можно будет за конкретную провинность

Прочитать статью

Перечень оснований для такого наказания собирается прописать Минюст 07.02.2017 в 16:52, просмотров: 5610 Сделать жизнь подследственных и осужденных проще и понятнее планирует Минюст. Чиновники решили четко прописать, за что можно в СИЗО и колонии получить поощрение, а за что – угодить в карцер.

Как стало известно «МК», ведомство уже приступило к разработке необходимых для этого поправок в Уголовно-исполнительный кодекс.

фото: Геннадий Черкасов Как указывают авторы, законопроект разрабатывается для реализации Концепции развития уголовно-исполнительной системы до 2020 года.

Она направлена на гуманизацию положения арестантов в колониях и следственных изоляторов.

А дальше реквизиты документов, ФИО доверителя и доверяемого, и полномочия какие нужны.

7.

Как неугодного зэка «замуровали» на 1,5 года в карцере

Он и другие несогласные написали на администрацию колонии жалобы в прокуратуру. Первый раз в штрафной изолятор Руслан попал, когда во время визита помощника прокурора передал ему свое письмо и жалобы других заключенных.По словам Латыпова, официально его наказали за уклонение от работы.

15 суток провел в ШИЗО, после чего жаловаться не перестал. Приехал еще один прокурор, Руслан снова обратился к нему и снова получил 15 суток.

Потом было еще 15 – за разговор о правах с заезжим представителем Следственного комитета.– Это обычная практика, – рассказывает правозащитник Герман Алёткин, член комиссии по соблюдению прав человека в местах принудительного содержания в Республике Татарстан.

31 января адвокат выяснил, что Алексей из СИЗО-1 г.
Омска был распределен в ИК-6 г. Омска! 1 февраля, адвокат был у Леши, и он передал следующую информацию :

«13 января меня привезли в СИЗО-1 г. Омска, где меня сразу определили в карцер. 21 января меня распределили для дальнейшего отбывания наказания в ИК-6 г. Омска! Как только привезли на колонию, сразу забрали вещи для досмотра.

Тем не менее отсутствие какой-либо такой цели не может однозначно исключить решение о наличии нарушения Статьи 3.

Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что в отношении моего подзащитного со стороны сотрудников ФКУ СИЗО-1 применяется бесчеловечное обращение и обращение, унижающее достоинство.

Прошу обратить внимание на то, что сотрудниками ФКУ СИЗО-1 были нарушены важнейшие, основополагающие нормы Конституции РФ и Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. Права человека охраняются во всем мире, нормы об их защите содержатся в основных законах большинства государств, а также международных организаций, таких как ЕС, ООН, ОБСЕ и т.д.

Почему стоит опасаться карцера?

Порядки во всех тюрьмах разные, поэтому и содержание заключенных может существенно отличаться. В одном исправительном учреждении делают послабления для тех, кто попал в карцер.

Источник: https://yugtehtorg.ru/kak-napisat-zayavlenie-nachalniku-tyurmy-pochemu-posadili-v-kartser

В российских тюрьмах последствия коронавируса могут оказаться катастрофическими мы спросили экспертов, что с этим делать и не нужно ли выпустить заключенных

Из-за эпидемии коронавируса Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) запретила заключенным свидания с родственниками, а также пообещала, что если в колониях появятся заболевшие, их госпитализируют в гражданские больницы.

Правозащитники, в свою очередь, призывают отпустить обвиняемых в нетяжких преступлениях из СИЗО, чтобы снизить риск распространения вируса, — подобные меры уже предприняли в Иране и в некоторых штатах США.

«Медуза» спросила у членов и правозащитников, что будет, если коронавирус проникнет в места лишения свободы, и не нужно ли выпустить заключенных, чтобы избежать их массового заражения.

Альберт Зарипов

член ОНК Татарстана

Если у нас даже гражданские больницы не готовы к массовым вспышкам, то что говорить о тюремных? Это не санатории-профилактории, места изоляции, разумеется, не готовы к массовому заболеванию коронавирусом.

Я надеюсь на то, что в исправительные колонии вирус все-таки не занесут. Сейчас ввели ограничительные меры для свиданий, я это целиком поддерживаю. Ограничили даже короткие свидания, которые проводятся по телефону за стеклом.

Значит, решили действовать по максимуму, но это хорошо. 

Те, кто находится в местах лишения свободы, более защищены, чем люди на свободе. Но если вирус, не дай бог, просочится, то это может произойти через следственные изоляторы, куда доставляются люди, которые были задержаны недавно. И если кто-то заразится, то заболеют все и смертность будет высокая.

Если на свободе вдруг все заболеют этим вирусом, всем тоже не хватит ИВЛ. Конечно же, в тюрьмах тоже никто не был к этому готов, не знал, что что-то случится, что надо закупать ИВЛ, и сейчас тоже не пойдешь, не купишь их просто так. Если заболеет один-два человека в колонии, то их смогут нормально лечить, если 100–200, то уже нет. 

В колониях многие болеют ВИЧ и туберкулезом. Но официально нет информации, насколько опаснее людям с ВИЧ и туберкулезом болеть коронавирусом. При ВИЧ многие умирают от пневмонии, поэтому в причине смерти поставят СПИД, а не коронавирус, даже если человек им болел, и выявлять-то, наверное, его никто не будет. 

Если ситуация будет ухудшаться и будет дефицит продовольствия, то, чтобы не кормить заключенных, их можно выпустить на какое-то время. Но для профилактики коронавируса самое эффективное — закрыть колонию на карантин, и, повторю, тогда места безопаснее не найти.

Нужно остановить все этапы, выделять в следственных изоляторах специальные места для вновь прибывших, чтобы ограничить контакт. Кроме того, предпочтительнее отправлять людей под домашний арест, чем сажать в изолятор. Больше внимания нужно уделить и сотрудникам ФСИН: проверять температуру, а не верить на слово, что они себя нормально чувствуют.

Ева Меркачева

член ОНК Москвы, член президентского совета по правам человека

Если возникнет заражение в местах лишения свободы, остановить это будет очень сложно, потому что, в частности, в СИЗО большая скученность, у людей пониженный иммунитет. Они не могут есть то, что они бы ели дома, витаминов не хватает, плюс стресс. Поэтому распространение заболевания будет моментальным, если это произойдет. 

Как изолировать заболевших и тех, кто с ними контактировал — если количество одиночных камер в СИЗО ограничено, — неясно. В каждом СИЗО, рассчитанном на 2000 человек, это 20–30 камер. В Москве только одна больница в СИЗО — в Матросской Тишине, — а в регионах некоторых одна больница на область. 

Есть еще и тяжелые категории — это в первую очередь больные ВИЧ. Очевидно, что если пойдет заражение, первые, кого надо будет спасать, — это они. Вторая категория — это туберкулезные больные и старики. Как ни странно, у нас очень много стариков за решеткой. Эти люди самые незащищенные, спасти их будет очень сложно. 

Они там не отбывают наказание, а сидят на время расследования преступления, они еще не виновны. По-хорошему, всех, кто сейчас в СИЗО, надо отпускать. Если не отпускать и при этом не проводить следственные действия, то это время в изоляции надо как-то потом учитывать по-особому, день за десять.

Потому что в это время вообще ничего не будет происходить.

Температурный контроль, который ввели во многих СИЗО, вообще не показателен. Вот зашел человек с улицы, ему меряют, а у него . И это ни о чем не говорит, это все очень условно. Но и отказаться полностью от сотрудников никак нельзя. Если доводить их количество до минимального, тогда им надо тоже жить в СИЗО, чтобы быть изолированными от внешнего мира. 

Чем еще опасна нынешняя ситуация? В пенитенциарной системе всегда есть риск насилия. Мы не знаем, как будут себя вести заключенные даже друг с другом. Вдруг, например, одна группа заключенных начнет качать права и прессовать другую группу — кто будет вмешиваться? Без сотрудников тут никак.

Но сотрудники тоже в стрессе, и если они сами начнут проявлять жестокость, то остановить пытки и установить, что они были, будет невозможно, потому что прокурор не зайдет туда — карантин, члены ОНК тоже, адвокаты тоже. В полной изоляции могут такое устроить, что потом никогда ни за что не поправить.

С любой стороны получается, что тюрьмы — самое опасное место. 

Заявление ФСИН популистское, никаких тестов на коронавирус никто до сих пор в СИЗО не видел. Там лекарств и марлевых повязок даже не хватает.

И в какую больницу вывозить больных из мест лишения свободы? Какая гражданская больница примет заключенных? Любой заключенный в гражданской больнице находится под конвоем.

Где найти столько сотрудников? Как страна не готова к коронавирусу, так и тюремная система тоже. 

Мы в СПЧ активно обсуждаем, что делать с местами лишения свободы сейчас. Кто-то предлагает срочно доложить напрямую президенту о ситуации и попросить освободить часть заключенных по нетяжким статьям.

Кто-то категорически против освобождения кого-либо, потому что считает, что в тюрьмах у нас сидят несознательные граждане и как только их освободят, они будут источником распространения инфекции, потому что они не станут соблюдать карантин. Пока что мы застряли в своих обсуждениях. 

Я полагаю, что нужно действовать скорее, потому что последствия могут быть необратимыми. 

Анастасия Коптеева

руководитель Забайкальского правозащитного центра, партнер «Зоны права»

Я уже более 20 лет работаю со сферой тюремной медицины. Тюремные врачи толком не научились лечить такие известные и распространенные заболевания, как пневмония, туберкулез, гепатит и ВИЧ-инфекция.

При ВИЧ некоторым заключенным даже долгое время не могут выявить болезнь и советуют полоскать горло перекисью водорода с водой, потому что других лекарств нет.

Поэтому я с большим трудом представляю, как система ФСИН собирается победить коронавирус, если он проникнет за решетку. Все упрется в несовершенство и неповоротливость этой системы. 

В постановлении ФСИН от 18 марта говорится, что в случае выявления коронавируса у лиц под стражей, их будут лечить в гражданских клиниках. Я могу сказать по собственному опыту, что госпитализация обвиняемых и осужденных в обычные клиники — это невероятно сложно. Сначала руководство медико-санитарной части должно найти клинику, которая согласится к себе взять такого больного.

В условиях эпидемии, скорее всего, больницы и без того [будут] переполнены. Не думаю, что там обрадуются такому контингенту. Во-вторых, встанет вопрос финансовый, потому что, чтобы поместить заключенного в гражданскую клинику, ФСИН должна заключить договор по оплате госпитализации. Но самый сложный вопрос — вопрос конвоирования.

Для конвоя одного заключенного как минимум выставляют 4–6 человек. А во многих колониях и СИЗО существует острая кадровая нехватка. На все согласования уходили по моему опыту недели, а то и месяцы. Нам говорили, что нет конвоя и нет возможности этапировать. Кроме того, нужно обеспечить защиту конвоя тоже, а у нас в гражданских-то больницах в Забайкалье нет защитной одежды.

И конвой же должен находиться рядом с больным круглосуточно.

По моему опыту всех больных из неволи, когда их привозили в гражданские клиники и помещали в палату, всех до единого приковывали наручниками к кроватям.

Был случай, когда молодого парня Ивана Шайдулина, обвиняемого в краже и заболевшего опухолью мозга в четвертой стадии, привозили в больницу и проводили лучевую терапию в наручниках.

А из-за этого больной не может никуда повернуться и образуются пролежни. Думаю, если провести аналогию с больными коронавирусом, все было бы точно так же. 

Реальный случай — парня из Чечни отправили отбывать наказание в Забайкалье. Он сразу заболел и заразился туберкулезом. Болезнь развилась до такой степени, что ему требовалась операция по удалению шести пораженных ребер. Мы настаивали на том, чтобы его увезли во фтизиопульмонологический центр в Чите.

Во ФСИН отказали, сказав, что в системе есть своя больница для лечения туберкулеза. В итоге этого тяжелобольного, умирающего парня этапировали в столыпинском вагоне, повезли в Астраханскую область. Он ехал туда два месяца в нечеловеческих условиях. Его прооперировали и, не дав ему пройти реабилитацию, этапировали обратно.

Он провел в пути в общей сложности четыре месяца, и как он выжил, вообще неясно.

Если такое происходит с известными болезнями, по которым уже давно существуют стандарты и протоколы, рекомендации ВОЗ, практика ЕСПЧ, то я с трудом представляю, что они будут делать с коронавирусом. ФСИН — это чрезвычайно закрытая система, и мы можем вообще никогда не узнать, что там люди заболели и умерли от коронавируса.

Смерть человека в изоляции могут списать на что угодно. Я считаю, что в первую очередь нужно решить кадровую проблему отсутствия врачей-инфекционистов. Таких врачей в системе ФСИН можно по пальцам пересчитать, они на вес золота.

Почему в тюрьмах не могут лечить туберкулез и ВИЧ? В том числе потому что врачей нет, особенно в отдаленных колониях. 

Нужно также поднимать вопрос о медикаментах и медицинском оборудовании. Я не берусь сказать, если ли аппараты ИВЛ в тюремных больницах. В профильных туберкулезных учреждениях они могут быть в незначительном количестве, но что касается медико-санитарных частей, которые есть при каждом учреждении, то их там нет, конечно.

Записала Фарида Рустамова

Источник: https://meduza.io/feature/2020/03/20/v-rossiyskih-tyurmah-posledstviya-koronavirusa-mogut-okazatsya-katastroficheskimi

«Потому что ты на нас жалобы писал». Сексуальное насилие как инструмент давления в образцовой колонии Оренбургской области

В 2011 году, когда в колонии-поселении №11 сменился начальник, об исправительном учреждении говорили как о пилотном проекте колонии нового типа.

Местные СМИ писали, что глобальные перемены коснулись всех аспектов бытовой жизни заключенных: на территории учреждения отмыли и перекрасили внутренний двор, отремонтировали жилые помещения, обновили туалеты и ванные комнаты, снабдив их антивандальными унитазами и раковинами.

В администрации колонии утверждали: теперь «система социальных лифтов действует совершенно по-новому» — осужденные сами стараются попасть в сектор с облегченными условиями содержания, а это напрямую зависит от их поведения.

Впрочем, как рассказали позже заключенные колонии №11, проблем с новым начальником — Филюсом Хусаиновым — не было лишь у тех, кто беспрекословно исполнял любые его приказы. Тех, кто отказывался подчиняться руководству, жестоко избивали осужденные, тесно сотрудничающие с администрацией, — так называемый «актив».

Житель Челябинской области Алексей Иванов (имя изменено по его просьбе — МЗ) был осужден в 2006 году за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее за собой смерть жертвы. В колонию-поселение в Губерле его перевели в 2012 году, когда начальник учреждения Хусаинов затеял в нем очередной ремонт.

 Иванов считал, что ему не позволяет работать здоровье, и стал жаловаться в СК и прокуратуру на принуждение к тяжелому труду. Он же помогал составлять жалобы другим осужденным. После очередного обращения в надзорные органы «актив» заключенных сломал Иванову ребра, осколок одного из них задел сердце. Заключенного госпитализировали и сделали операцию.

После возвращения в колонию он решил сбежать.

Сексуальное насилие

Алексей Иванов успел пройти несколько десятков километров, когда возле придорожного кафе его схватили сотрудники ФСИН. Они связали осужденному руки и ноги и затолкали в автомобиль. В колонии Алексея за шиворот потащили в помещение штрафного изолятора. Иванов запомнил, что выходившая со свидания женщина крикнула надзирателям: «Что же вы делаете?» — но они ее проигнорировали.

Как следует из материалов дела, 13 октября 2013 года, выполняя приказ замначальника колонии по безопасности и оперативной работе Мурата Кумарова, один из сотрудников ФСИН затащил Алексея в помещение штрафного изолятора (ШИЗО).

Его бросили на пол, развязали руки и разорвали на нем одежду, оставив осужденного в нижнем белье. В помещение позвали троих заключенных: Игоря Степкина, Евгения Лапина и осужденного Моисеева. Мужчины начали избивать Иванова, лежащего на полу комнаты.

Удары приходились в основном в область торса и грудной клетки.

«Избивали меня тремя подходами. Между подходами Кумаров выливал на меня стакан воды, чтобы я очнулся. Я терял сознание. Он ходил за водой в «каптерку», расположенную рядом», — рассказывал Алексей следователям. За избиением, по его словам, наблюдал сам начальник колонии Хусаинов. Он же громко приказал одному из подчиненных: «Давай всех строй здесь!»

В помещение штрафного изолятора вошли 15 сотрудников ФСИН в форменном обмундировании. Встав полукругом, они обступили Иванова. Его поставили на колени, завели руки за спину и силой нагнули голову, так, чтобы заключенный стоял на полу «в виде буквы «Г»», объяснял Алексей. «Дай ему сосать», — приказал одному из заключенных майор Кумаров и достал служебный видеорегистратор.

«Я попытался вырваться. Все сотрудники колонии, включая Хусаинова, наблюдали за происходящим. Моисеев достал свой половой орган. Я начал громко кричать, пытался вырваться, но меня крепко держали. Просил, чтобы они прекратили, но меня не слушали.

Тогда майор Кумаров сказал, что заключенный может просто поводить своим половым органом по губам Алексея.

Заключенные Степкин и Лапин крепко обхватили голову Иванова так, чтобы он не смог отвернуться и двигать челюстями. Майор Кумаров пошел в соседнюю комнату и включил музыку, выкрутив звук на максимум.

Вернувшись, он включил камеру, приблизил ее к лицу Иванова и дал отмашку Моисееву; заключенный поднес половой орган ко рту Алексея и провел им по его губам. За происходящим наблюдали начальник колонии и сотрудники ФСИН.

Избиение и истязание заключенного продолжались около 20 минут. «Все, я заснял», — майор Кумаров выключил камеру и отпустил заключенных.

Алексея подняли с пола, кто-то из сотрудников колонии отвел его в медкабинет, где передал санитарке.

На вопрос, есть ли у заключенного жалобы на здоровье, ответить Иванову не дали — вошедший с ним надзиратель Баранов насмешливо перебил осужденного и сказал: «Ну что ты, педераст, сосать теперь твой удел».

После беглого осмотра у санитарки Баранов отвел избитого осужденного обратно в помещение штрафного изолятора.

«Когда мы пришли в ШИЗО, там стояли Хусаинов и Кумаров. Хусаинов сказал, что посадит меня за побег и добавит мне три года, потом переведет на ИК-3 и через “петухов” убьет меня, а также что меня будут насиловать, пока я не сдохну.

Затем начальник колонии поехал домой, а его подчиненные заставили заключенного подписать объяснительную, в которой говорилось, что он не совершал побег, а принимал спиртное, которое ему якобы перекидывали из-за стены колонии. Алексей документы подписал — он очень серьезно отнесся к угрозам Хусаинова.

«Знаешь, почему ты стал педиком? Потому что ты на нас жалобы писал», — объяснил заключенному майор Кумаров.

Дача Хусаинова

В «Комитете по предотвращению пыток» вспоминают, что первую жалобу из колонии-поселения №11 они получили еще в сентябре 2012 года.

К правозащитникам обратились родители одного из заключенных: они сообщали, что их сын подвергся сексуальному насилию и избиениям.

По словам юриста Альбины Мударисовой, представляющей интересы Алексея Иванова, тогда работать по этому делу не получилось — заявители вскоре отозвали жалобу.

«В колонии пообещали, что если родственники перестанут жаловаться, там начнут нормально обращаться с их сыном. Чтобы не навредить осужденному, мы тогда приняли решение отказаться от этого дела. Как нам рассказали потом вот эти родственники, администрация своего слова не сдержала и нарушила все договоренности», — говорит Мударисова.

Алексей Иванов направил жалобу на действия администрации колонии правозащитникам в конце 2013 года, а более подробно рассказал о произошедшем с ним уже после того, как на Хусаинова возбудили дело о строительстве дачи. По просьбе адвокатов Иванову на три месяца была предоставлена защита и до своего освобождения он находился в «секретном месте».

СК по Оренбургской области расследовал дело об использовании рабского труда заключенных колонии в Губерле с апреля 2014 года. Согласно обвинительному заключению, в апреле 2012 года у начальника колонии Хусаинова появился план: построить дачу, безвозмездно используя труд осужденных. Официально дачный участок был оформлен на его мать.

Дело в отношении Хусаинова возбудили по заявлению заключенного Сергея Никонорова, который трудился на даче начальника с апреля по октябрь 2012 года. Как рассказал бывший заключенный «Медиазоне», Хусаинов приказывал работать, а в случае отказа угрожал его в колонии «сгноить». Заключенные добирались до дачи начальника самостоятельно, пешком.

Денег за работу они не получали, а в колонии были оформлены как сотрудники производственного цеха. Работоспособность заключенных начальник колонии поддерживал угрозами: наложить взыскания, запереть в ШИЗО, перевести на строгие условия содержания или отправить в «петушатник».

Однажды, по словам Никонорова, Хусаинов для убедительности достал травматический пистолет и выстрелил в забор, чтобы продемонстрировать, что он заряжен.

Когда работы на даче были завершены, Хусаинов потребовал, чтобы теперь заключенные занялись строительством на даче его знакомого-бизнесмена. «Я два или три дня там проработал. Ну, размышлял еще.

И решил — да зачем мне это надо? Стал отказываться: “Не буду я строить больше, и тебе строить не буду, и ему. Что я тебе, лошадь, ишак, пахать?”» — рассказывал потом Никоноров. В отместку Хусаинов поместил его в ШИЗО на 15 суток, потом сотрудники колонии его избили.

«Хусаинов запугал всю колонию, даже боялись потом жалобы писать», — говорил в суде Никоноров.

К постройке домика, пояснял Хусаинов, он привлек троих заключенных, в том числе и Никонорова — его он знал как хорошо зарекомендовавшего себя работника. При этом заключенный сам предложил свои услуги строителя, утверждал Хусаинов. Остальные осужденные также работали на даче добровольно.

В суде начальник колонии говорил, что лично расплачивался с каждым из них. «Не было смысла угрожать Никонорову, а потом оставлять его одного за пределами колонии — он бы совершил побег, а при его поимке выяснилось бы, почему он это сделал», — убеждал судью Хусаинов.

Выстрелов из травматического пистолета начальник колонии, по собственным словам, никогда не производил, а в ШИЗО Никоноров оказался из-за того, что был злостным нарушителем режима. О том, что заключенного якобы избили сотрудники колонии, Хусаинов ничего не слышал.

По итогам судебного разбирательства начальника колонии-поселения №11 признали виновным в превышении должностных полномочий с применением оружия и насилия в отношении Никонорова (пункты «а», «б» части 3 статьи 286 УК).

4 мая Новотроицкий городской суд приговорил его к трем годам колонии общего режима с лишением права занимать должности в правоохранительных органах в течение двух лет после освобождения.

Никоноров в 2014 году освободился из колонии и живет в Подмосковье.

Еще одним фигурантом дела о строительстве дачи стал сотрудник колонии Эдуард Куницын. Согласно приговору суда, он пытался препятствовать расследованию уголовного дела в отношении Хусаинова: в октябре 2015 года Куницын помешал следователю по Оренбургской области Константину Каскину попасть на территорию дачи начальника колонии.

На даче планировалось провести следственное действие — проверку показаний Никонорова на месте. Но когда следователь с потерпевшим и его представителем Вячеславом Дюндиным подъехали к дачному участку начальника колонии Филюса Хусаинова, там уже находилась машина с сотрудниками ФСИН. Они преградили путь следственной группе, при этом один из надзирателей говорил по телефону.

Сотрудники ФСИН сначала упирались, но сообразив, что к чему, стали сначала неспешно, а потом все быстрее уходить в сторону ворот, рассказывал позже Дюндин. Когда следователь Каскин попытался остановить покидающих место конфликта сотрудников ФСИН и преградил им путь, расставив руки, Куницын ударил его в грудь и по ноге.

За применение насилия к следователю суд оштрафовал надзирателя Куницына на 50 тысяч рублей. Он попытался оспорить решение суда, но безуспешно.

Арест заместителя и служебная проверка

Следствие по делу, потерпевшим по которому проходит заключенный Алексей Иванов, продолжается.

Заместителя начальника колонии-поселения по безопасности и оперативной работе Мурата Кумарова взяли под стражу, ему вменяют совершение насилия над осужденным «с целью подавления его психики, запугивания и навязывания правил и обычаев тюремной субкультуры».

Обвинения Кумарову предъявлены по статье 132 УК (насильственные действия сексуального характера) и статье 286 УК (превышение должностных полномочий). Будет ли привлечен к делу о сексуальном насилии Хусаинов, пока не известно.

Огласив приговор начальнику колонии по делу о даче, Новотроицкий городской суд Оренбургской области также вынес два частных определения: в адрес начальника регионального УФСИН Владимира Андреева и руководителя следственного управления СК по Оренбургской области Сергея Колотова.

По мнению суда, руководство УФСИН не принимало никаких мер «по устранению причин и условий, способствовавших совершению преступлений» Хусаинова. Руководство ведомства не контролировало должным образом исполнение обязанностей начальником колонии №11, указал суд, и призвал УФСИН усилить контроль за подчиненными.

В управлении в ответ пообещали провести служебную проверку, отметив, что ежегодно получают около полутора тысяч жалоб от осужденных и их родственников. В УФСИН заверили, что каждая жалоба тщательно проверяется и в случае подтверждения фактов назначаются дисциплинарные взыскания.

Что касается следователей, то они, отметил суд, затягивали начало предварительного расследования. Это свидетельствует о ненадлежащей организации работы над уголовным делом о строительстве дачи и недостаточном контроле со стороны руководства СК, говорится в определении.

По словам юриста «Комитета по предотвращению пыток» Тимура Рахматулина, Следственный комитет действительно очень вяло начинал свою работу по делу против начальника колонии №11: правозащитники обратились к следователям еще 26 июля 2013 года, а уголовное дело было возбуждено лишь спустя восемь месяцев.

«Но благодаря тому, что следователи после долгих месяцев бездействия все же всерьез взялись за дело, помимо обстоятельств совершенного преступления стали известны и многочисленные факты других систематических нарушений закона и прав осужденных», — говорит Рахматулин. Он уверен, что одним уголовным делом расследование событий в Губерле не закончится.

Источник: https://zona.media/article/2016/26/05/guberlya